Чем и на что живут казаки, что из себя представляют их станицы. Репортаж Znak.com
Кто такие казаки? Чем и на что они живут? Что из себя представляют их станицы? Об этом в репортаже корреспондентов Znak.com, захотевших поближе познакомиться с культурой людей, представители которых на этой неделе пытались задержать за вызывающий внешний вид студента УрФУ Александра Зиновьева и патрулировали город в поисках представителей ЛГБТ, устроивших фестиваль секс-меньшинств в уральской столице.
Сразу стоит оговориться, что реестр казачьих войск в России (это те, кого государство официально признает казаками) ведет Минюст РФ. Но разобраться, кто казак, а кто ряженый, простому обывателю практически невозможно. Реестра казаков в открытом доступе нет, а форму и удостоверения всевозможных казачьих обществ носят как те, так и другие. Например, в Екатеринбурге функционирует штаб Оренбургского казачьего войскового общества (ОКВО) во главе с бывшим командующим Уральским округом Внутренних войск МВД России (с 2016 года Росгвардия) Владимиром Романовым. Свердловские казаки ОКВО относятся к Исетской линии и считаются реестровыми. При этом есть оренбургское окружное казачье общество «Оренбургское казачье войско» с регистрацией Оренбурге, относящееся к Всемирному союзу казачьих атаманов. У этого войска также есть своя Исетская линия. В базе системы СПАРК можно найти еще одно Оренбургское казачье войско — общественная организация, зарегистрированная в городе Пласт Челябинской области.
На сайте Исетской линии ОКВО приводится список из 27 казачьих хуторов и станиц, расположенных по всей Свердловской области. Их адреса не указаны. Между тем, согласно данным СПАРК, каждая такая станица — отдельная некоммерческая организация, то есть, список на сайте Исетской линии ОКВО лишь перечень юридических лиц. К примеру, хутор Екатеринбургский зарегистрирован в частной квартире по улице Таежной, 7 в уральской столице. Хутора «Кольцовский» и «Штабной» также зарегистрированы в частных квартирах. Хутор «Верх-Исетский» прописан в частной квартире на территории Железнодорожного района города по улице Азина, 46. А станица «Тавдинская» имеет адрес регистрации «Тавда, улица Красногвардейская, 28, кабинет 5» — это торгово-офисное здание, где в разное время помимо казаков размещались компании с названиями «Тавдаводоканал», «Тавдатеплосервис», «Теплосети».
Студент Александр Зиновьев, на которого казаки напали в центре Екатеринбурга одним из первых, упоминал, что они предъявляли удостоверения Уральского добровольческого казачьего корпуса. «Офис» этого формирования находится в Екатеринбурге в микрорайоне Новая Сортировка по улице Софьи Перовской, 114. Позиционируется это место как станица. Она расположена на территории пока еще недостроенного храма Николая чудотворца между панельными девятиэтажками, автостоянкой и старым Никольским кладбищем.
В настоящее время будущий казачий хутор больше походит на смесь стройплощадки, личного подворья и полигона. Над покосившимся, собранным из подручных средств забором возвышается пятиметровая покрашенная в защитный цвет и обтянутая маскировочной сетью дозорная башня. По соседству со зданием будущего храма вся местность изрыта окопами, перегорожена всевозможными баррикадами и заграждениями, уставлена деревянными имитациями противотанковых ежей. В небольшом домике, похожем на деревенскую баню, оборудован склад, внутри которого на полках лежат армейские каски, военная форма. Слева от входа, сразу у стены, стоят масса-габаритные макеты армейского оружия, страйкбольные винтовки.
Заведует всем этим хозяйством атаман казачьего корпуса Игорь Горбунов. Ему 57 лет. У него есть семья, со своей женой он в браке уже 35 лет. «За это время вырастил двух сыновей-офицеров, а те уже родили двух внучек», — признался он корреспонденту Znak.com.
Подростки изучают библию, историю, географию, учатся разбирать и собирать оружие, проходят боевую подготовку и приучаются к дисциплине, перечисляет атаман. «Каждое занятие начинается со слова божьего, потом боевая подготовка. Но детям я всегда говорю: «Прежде чем стрелять, думайте головой». У нынешнего поколения как раз с «думать» наибольшие проблемы», — говорит Горбунов. По его мнению, современные дети плохо понимают принцип работы рации и плохо запоминают порядок действий. Казак с Сортировки винит в этом серьезно ухудшившееся качество школьного образования и стремление детей уйти в виртуальный мир.
Атаман говорит, что для «развития и строительства станицы привлекаются силы нескольких казаков корпуса и по договоренности со свердловским ГУФСИН приговоренные к общественным работам лица». Некоторые осужденные, по его словам, «так проникаются работой в коллективе, что начинают интересоваться, как вступить в казачество». Среди его станичников встречаются как ветераны различных силовых структур, так и люди с «непростой репутацией». Но все вместе «сосуществуют без каких-либо серьезных конфликтов».
Кроме самого Горбунова в станице удалось застать еще двух человек. Мужчины обшивали стены в будущей церковной школе. Они тоже казаки, которые откликнулись на призыв атамана о помощи. На вопрос, сколько всего человек в его организации, Горбунов сначала заявил, что это «секретная информация». Позже признался, что «по документам» можно «насчитать до тысячи сабель», но в реальности активно принимают участие в жизни общины четыре-пять человек. Все остальные просто числятся или приходят раз в три-четыре года.
Никто без сотрудников полиции никого никуда тащить и задерживать не может! Казачьих отрядов только в Екатеринбурге несколько. Это организации, которые сидят на зарплате и с гораздо большей численностью», чем у меня в Уральском корпусе. Есть «романовские» казаки, есть «Горный щит»». «То, что за серьгу в ухе прикопались или одет не так, то это вообще глупость, — продолжил Горбунов. — Это как раньше, в советское время, лохматых ловили и стригли. Вот у нас, у казаков, тоже ведь кольцо в ухо носится. Да пусть хоть все лицо цепями завесят. Пока лично тебя никто не оскорбил или твои боевые заслуги, какой смысл к людям прикапываться?»
Впрочем, представителей ЛГБТ он сам всячески порицает. «Я, наверное, сильно пуританского воспитания, но зачем они ходят и вот это демонстрируют? Ну, нравится друг другу в говне ковыряться, пусть ковыряются. Но это же отклонение, таких людей лечить нужно. Я вот чистый натурал, и никогда у меня даже мысли подобной не было. Ладно кого-то на зоне опустили по беспределу. Такие сами вскрываются. А эти сами друг друга опускают, еще и показывают, какие они. Трахаетесь? Ну и трахайтесь где-то у себя, чтоб вас никто не видел и не слышал!», — говорит Горбунов.
Он полностью поддерживает политику российских властей, ограничивающих деятельность ЛГБТ-сообществ в публичном пространстве. В этой части Горбунов счел необходимым похвалить президента РФ Владимира Путина, который «остановил развал страны», «вернул Крым» и «борется с коррупцией». «Владимир Владимирович, конечно, старенький стал, но раньше он даже никогда не читал с бумажки. Благодаря ему нас во всем мире сейчас боятся.
При этом на происходящие в России процессы он смотрит довольно пессимистично: «За кого тут воевать? У них же у всех только доллары в глазах».
Едва ли не единственный в Свердловской области проект по восстановлению настоящего казачьего хутора вынашивает атаман станицы «Державная» под Среднеуральском Олег Мажара. Ему 55 лет. Раньше он работал учителем физики в школе № 49 и вед судомодельный кружок. В 2000-х годах подался в бизнес. ««Да Винчи» — лучшее дизайнерское бюро в городе было. Все самые классные коттеджи мы делали», — утверждает Мажара.
В станице он с самого ее основания, с 2006 года. О том, почему тогда решил все круто изменить в своей жизни, он говорит так: «Понимаешь, деньги есть, машины, квартиры куплены, дети выросли. И появляется понимание, что это еще не все, что должен сделать человек в жизни». Реестровым казаком Мажара стал не сразу. «С ряжеными столкнулся. «Крышу» нам начали предлагать, а что тут крышевать?» — заявил атаман. Он не скрывает, что для него самого и станицы «Державная» ОКВО стало своего рода зонтичным брендом, под тенью которого можно развиваться, не опасаясь за свою безопасность и нарабатывая необходимые связи.
«Раньше здесь была контора Балтымского плодо-овощного совхоза. Потом все развалилось. Здания эти были брошены, и их стали обживать лица без определенного места жительства. В 2006 году появилась инициативная группа местных жителей, которые начали им помогать: продукты питания, одежду привозили. Потом решили самоорганизоваться», — добавил к словам атамана его товарищ (заместитель) Константин Смышляев. Последнему 35 лет. Он в станице с 2015 года. До этого девять лет после окончания института МВД служил в ГУФСИН по Свердловской области: «Мне как-то мой инструктор сказал: «Не стать тебе, Костя, у генералом. У тебя отец не генерал». Так и вышло».
«В 1990-х годах, когда пошла приватизация, всю землю Балтымского совхоза поделили между пайщиками, его работниками. Их было 711 человек. Потом пришли умные люди и эти паи прибрали. Ситуацией руководил Евгений Кремко, работавший в правительстве области. Потом сюда пришла группа компаний «Гута». И у них с семьей Кремко началась война за эти земли. Всего около 14 тыс. гектаров. Три года воевали, судились. А потом подписали мировую и разделили все земли пополам. Часть оформили как положено, а часть нет», — пояснил товарищ атамана. «Державная» стоит как раз на той части, которая не оформлена. «После революции, когда пошло расказачивание, преемственность поколений была нарушена. За счет того, что наш край промышленный, многие казаки были от земли оторваны и ушли на заводы. И самая большая проблема сейчас у нашего казачества — это отсутствие у станиц земли своей. Как правило, это юрлицо. Сидят в каком-нибудь кабинете или квартире, и нет у казаков земли под ногами», — говорит Смышляев.
Сейчас станица «Державная» занимает площадку в 7 гектаров. С одной стороны ее окружают промзоны и складские площадки, с другой — коллективные сады. Станица огорожена деревянным забором, стилизованным под частокол. У входа плакат: «За веру, волю и отечество!». За частоколом виднеются купола церкви в честь цесаревича Алексея. По правую руку от церкви расположен штаб станицы.
По большому счету станица «Державная» — это реабилитационный центр, специализирующийся на помощи бездомным, и сельскохозяйственное подворье при нем, которое позволяет кормить всех постояльцев. Сейчас их здесь 35 человек. «На 80% это те, кто запил и все потерял. Есть те, кто вышел из тюрьмы, а уже ни родственников, ни квартиры. Есть те, кто стал жертвой черных риелторов. Есть погорельцы, есть беженцы», — перечисляет заместитель атамана Смышляев. О казачьей составляющей этого места можно догадаться разве по штабу, где над столом атамана висит шашка с нагайкой, на вешалке — казачьи кителя с папахами.
Собственно казаков в списках «Державной» около трех десятков. «Постоянно живут Виталич, Волосатый, Олег, Коля… Пять человек. Плюс нас трое. Около десяти примерно», — загибает пальцы Смышляев, перечисляя тех, кто более-менее постоянно находится в станице. Половина — это те же самые постояльцы реабилитационного центра, прожившие в нем по девять-десть лет и решившие «верстаться в казаки». «Есть люди, которые живут в городах. В Среднеуральске, Верхней Пышме, Екатеринбурге, Первоуральске. Они вроде и рады жить на земле здесь компактно, но негде — нет земли. И получается, что кто-то работает охранником, кто-то в металлургии, кто-то бизнесом занимается. Некоторые раз в неделю здесь бывают, а бывают и те, кто по два-три месяца не появляется. И это понятно, у всех работа, семьи, свои заботы», — несколько философски описывает ситуацию Смышляев.
Никаких курсов подготовки и повышения квалификации для казаков в «Державной» не проводят. «По большей части самостоятельно читаешь книжки, посвященные казачеству. Когда бывают всякие праздники в Екатеринбурге, «Гуляй город», скажем так, идет, мы тоже участвуем. Привозим туда своих животных, делаем что-то вроде контактного зоопарка. Ставим с экспонатами музея. Делаем фотозону, для нее привозим шашки, нагайки, папахи, бекеши. Чай на своих травах варим в казане, кулеш делаем. Иногда нас приглашают на охрану общественного порядка. Обзваниваем своих, кто может, тех записываем», — перечисляет занятия станичников Смышляев. И, переодевшись в казачью форму и пройдя инструктаж в полиции, металлурги, охранники и предприниматели идут по два—три человека патрулировать улицы города.
О конфликтах, происходивших между казаками и прохожими в центре Екатеринбурга на этой неделе, в «Держаной» знают. «Из штаба звонили уже», — говорит Мажара. Ситуацию, по его мнению, надо рассматривать с двух сторон. «С точки зрения закона они (представлявшиеся казаками люди, — прим. Znak.com), конечно, не правы. Это полное беззаконие. Не имели они права подходить. Человек не пил, не нарушал закон никак. А то, что гей там кто-то или не гей, — не их уже дело. Угрозы безопасности граждан не было, правопорядок не нарушался. Да и то, если бы какой-то перегиб был, максимум что можно было сделать, это вызвать на место наряд полиции», — отметил Мажара.
В завершение он вообще высказал предложение провести областной референдум, на котором решить вопрос о том, приемлемы или нет в регионе акции ЛГБТ-сообщества: «Много в законе лазеек. А был бы четкий закон — и проблем бы не было».
Побеждающий на выборах главы Ленобласти Александр Дрозденко ответил штабу Навального
Схиигумен Сергий предложил Путину передать ему полномочия президента
Киргизия: из тюрьмы в президенты
«Наши ребята должны учиться здесь — в родной республике»: глава поделился цифрами бюджетных мест
«Бессмертный полк» в 2020 году отменили
Что за сериал «Зов ада». Южнокорейская дорама обросла теориями о кровожадных монстрах и их жертвах
|