$63.7244   €70.5047
КУРЕЦ — новостной перекур

«Любили ли вы Высоцкого настолько, чтобы простить ему даже «Спасибо, что живой»?»: журналист — о фильме и творчестве артиста

«Любили ли вы Высоцкого настолько, чтобы простить ему даже «Спасибо, что живой»?»: журналист — о фильме и творчестве артиста

Часто в кино известные персонажи выглядят хуже, чем в жизни

Часто в кино известные персонажи выглядят хуже, чем в жизни

Фото: кадр из фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой», 2011, реж. Петр Буслов, «Дирекция кино»

25 июля исполнилось 40 лет, как ушел из жизни артист Владимир Высоцкий. Журналист Артем Краснов, как положено любому поклоннику барда и актера, пересмотрел в этот день фильм «Спасибо, что живой». И увидел в нем такой образ Высоцкого, что хочется схватить гитару и прокричать: «Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!»

25 июля, как положено, пересмотрел «Спасибо, что живой». После премьеры в 2012 году фильм мне сразу понравился, но потом был шквал негатива и сокрушательств по поводу не потеющей маски (в новой редакции фильма она нормально запотела). И мне стало интересно, каким окажется второе впечатление.

Оно чуть смазалось: всё же рискованной была затея Никиты Высоцкого показывать отца именно в этот период жизни, отчего мишень для критиков получилась безобразно лёгкой. Если смотреть фильм близоруким взором, в самом деле увидишь наркомана, избалованного славой, с замашками самодура, двоеженца, к тому же злостного нарушителя ПДД. Отвлекает ещё подторможенная манера говорить из-за голоса самого Никиты. И от второго просмотра мне почему-то тоже показалось, что всего вот этого получилось как будто многовато. Если представить, что фильм будет смотреть наш дальний потомок, образ Высоцкого может выйти примерно как у сокуровского Ильича — этакий старый маразматик без очевидных достоинств.

Ну, окей — за потомков отвечать не буду. Но лично у меня такой образ Высоцкого отторжения не вызывает. В конце концов, в этот период он, по рассказам других очевидцев, примерно таким и был. Кто-то при изображении великих хочет исключительно мифотворчества, но лично мне всегда интереснее знать, какими эти великие творцы были на самом деле. Пороки не умаляют их достоинств, а как бы являются их следствием. Большой талант — это всегда большой груз, но сконцентрированный на одном крыле, отчего крены неизбежны.

Для меня фильм спасают разбросанные по нему осколки фраз, которые увязывают всё это пограничное бытие с внутренней сущностью Высоцкого. «Ну, подлечите вы меня, ну, выйду я через месяц — так это ж не я буду: с чужой кровью, больше двух килограммов не поднимать, всего бояться!» — вот и его собственный ответ, почему именно так, а не как-то по-другому. Далее можно осуждать, но... это так.

— Иди, иди, напиши хоть пару строк, чтобы оправдать, что ты с собой делаешь, — кричит ему на срыве героиня Акиньшиной. — Поэзия в опасности, Высоцкий полгода ничего не пишет! Ненавижу твою поэзию! Стихи твои ненавижу!

— Я не ищу себе оправданий, просто мне надо писать, просто писать, и чтоб получалось. Я так живу... В этом мой смысл.

Для меня это квинтэссенция творчества вообще, когда отходит на второй план всё: слава, деньги, здоровье; когда осознаёшь, что люди могут понять твои стихи, но уже не могут понять тебя. Потому что стихи становятся важнее тебя. Потому что ты носитель чего-то, что важнее остальной шкурности.

И потом это монолог в ночь после клинической смерти, монолог, в котором нет ни ярости, ни озлобления, ни попыток оправдаться, только чувство, которое он сам описал словами «как новорожденный». Монолог, который подслушивает гэбэшник, и что-то понемногу решает для себя. Не уверен, что именно так было в жизни, но что-то в этом есть.

И, наконец, финальный диалог с гэбэшником, в котором Высоцкий ненавидит не его, а его ошейник. А гэбэшник не понимает:

— Ладно тюрьма — пережить можно, — внушает он. — Но это же (наркотики) мерзость! Все отвернутся. Даже самые близкие.

— Отвернутся — значит, не любили. А вдруг не отвернутся?

И в этом весь фильм. Любили ли вы Высоцкого настолько, чтобы простить ему даже «Спасибо, что живой»?

Мне особенно нравятся его стихи, написанные с предчувствием смерти: «Памятник», «Кони привередливые», «Мой чёрный человек в костюме сером...». В них есть что-то, касающееся тебя изнутри в обход всех прочих соображений. И они написаны именно тем человеком и именно потому.

Согласны с автором?

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

Источник

2024 © "КУРЕЦ — новостной перекур". Все права защищены.
Редакция: | Карта сайта